[Wandenreich]

Название: Король квинси
Автор:  Доктор Айзен
Бета:  Аурум
Размер: мини, 1 851 слово
Пейринг/Персонажи: Юграм Хашвальт/ОМП
Категория: гет
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Хашвальт знает что этой ночью стены его не раздавят
Примечание: пре-канон, смерть персонажа

Читать дальше

Вторжение в Общество Душ начинается с заднего двора их нового дома. Клинки блестят на солнце, воздух дрожит и мерцает от реяцу, войска разворачивают знамена и ждут приказа.

— Сдавайтесь, шинигами, я Король квинси!

— Никогда! Мы будем биться до конца!

Выпад-удар. Выпад-удар. Деревянные мечи с глухим стуком отскакивают друг от друга.

— А можно, в следующий раз я буду Королем?

— Ты не можешь, ты же девчонка!

— У-у-у…

— Ладно-ладно, один раз будешь. Если переживешь мой Лецт Штиль.

Юго хохочет и поправляет картонную корону — большая получилась, так и норовит сползти на глаза. Когда-нибудь у него будет настоящее оружие, лук, а может, и меч тоже, и он сможет убивать чудовищ — тех, которые едят людей, и тех, которые истребляют квинси. Папа объяснил ему, что раньше это были одни и те же чудовища, а теперь — разные. Папа очень умный, он знает много сложных и красивых слов, похожих на древние заклинания.

— Рей-ши, — старательно повторяет за ним Юго, осторожно водя пальцем по хрупким страницам старой книги. — Сан-рей. Кирхен-лид.

Папа одобрительно кивает и улыбается, папа говорит — продолжай в том же духе, Юго, еще год, может, полтора и начнем тренировки. Лучше этих обещаний только папины рассказы о прошлом семьи Хашвальт — Юго садится рядом, закрывает глаза и слушает. Слова превращаются в образы, в голове оживают картинки, и монстры корчатся под градом сияющих стрел.

Юго гордится своей принадлежностью к древнему и могущественному клану. Ему ужасно хочется стать большим и сильным, чтобы защитить сестру и родителей, но ему шесть лет, и все, что он пока может, — это запоминать умные слова, которые однажды пригодятся.

Последнюю битву между шинигами и квинси придется отложить до лучших времен — Юго понимает это, когда видит появившуюся в дверях маму. Фрейя несется к ней через весь двор, длинные светлые волосы плещутся за спиной, как шлейф. Юго идет следом, репетируя виноватое выражение лица — им нельзя выходить из дома без разрешения, и кричать про Короля тоже нельзя, даже если рядом нет кого-то, кто может услышать.

— Мама, посмотри на меня, я шинигами! — требует Фрейя, — Мы играем в войну с Обществом Душ!

— Мы сейчас будем играть в другую игру, — быстро отвечает мама. Юго смотрит на ее приклеенную улыбку, и сердце словно сжимает невидимая рука. — Вы пойдете в подвал и будете там сидеть тихо-тихо, как мышки. А потом я приду за вами и покажу, где зарыт клад, идет?

Юго очень повезло с родителями. Папа знает умные слова, а мама умеет превращать любую опасность в веселую игру. В прошлый раз, уводя Фрейю и Юго в лес посреди ночи, она обещала показать тайную крепость ледяных великанов. Никаких великанов они не нашли, зато слепили большого снеговика и нарисовали ему костюм акварельными красками — чтобы не замерз. А на рассвете пришел папа и увез их далеко-далеко, в другой дом. Опять.

— Мир слишком большой чтобы сидеть на одном месте, правда? — спросил он, когда они покупали билеты на дилижанс.

— Правда, — преданно ответил Юго, украдкой вздыхая — значит, их опять выследили. Изредка до него долетали обрывки тревожных разговоров, и он изо всех сил скрывал, что понимает и слышит больше, чем хотелось бы родителям. Хотя почему шинигами и квинси теперь убивают не только пустых, но и друг друга, он так и не понял. За последний год они переезжали пять раз, а мама стала совсем бледной от горя. А еще Юго больше не приходили письма в конвертах с фамильным гербом — из большого и сильного клана остались только они четверо.

И теперь шинигами пришли за ними.

Дверь в подвал массивная и тяжелая, закрывать ее приходится в четыре руки, зато с замком Юго справляется сам, а ключ вешает себе на шею. Воздух пахнет плесенью и крысами — на прошлой неделе папа натолкал в норы битого стекла, но крысы прогрызли новые.

Фрейя уходит в угол, забирается с ногами на какой-то ящик и обнимает руками худые коленки.

— Давай споем песенку про девять дней, — предлагает она.

— Нельзя. Мама сказала сидеть тихо, — строго напоминает Юго. — Ты ведь хочешь узнать про клад?

Его голос звучит уверенно и ему очень хочется эту уверенность чувствовать. Между лопаток расползается холод.

— Нет. — Фрейя морщится, комкает рукава платья, еще чуть-чуть — и разревется. Юго впервые задумывается о том, как много слышит и понимает она. — Тут темно. И воздух кусается, чувствуешь?

Юго не пытается объяснить ей, что кусается не воздух, а чужая реяцу. Она царапает горло изнутри и очень неприятно ощущается на коже — как будто тебя щекочут острым и холодным предметом.

— Мама говорила — когда воздух начинает кусаться, беги так далеко, как только можешь. Почему мы не бежим?

«Потому что не успеем», — хочет сказать Юго, но молчит.

Шинигами уже здесь, у них над головами. Их трое, а может, четверо — Юго пока не так хорошо чувствует духовную силу, чтобы сказать точно. По позвоночнику прокатывается горячая волна. Четыре против двоих — это много.

Наверху что-то взрывается, так что в подвале трясутся стены, а с потолка сыпется каменная крошка. Юго дергает себя за челку, разозлившись на минутную слабость. Папа никогда не допустит, чтобы с ними случилось что-то плохое, и пусть самый главный шинигами присылает сюда все свои отряды и сам приходит вместе с ними.

Пол гудит и вибрирует, в шкафу с печальным звоном лопаются банки, а из нор мутной серой пеной лезут крысы — мечутся как слепые, тыкаются мордами в стены и ящики и падают одна за другой, как будто кто-то невидимый бьет их палкой.

Фрейя истошно кричит, когда крысиные трупы начинают взрываться — Юго зажимает ей рот, и она быстро и испуганно дышит ему в ладонь. Из-за двери отчетливо тянет дымом и чем-то горьким, чужая сила давит на грудь — ни вздохнуть, ни выпрямиться.

— Закрой глаза и проси Короля о помощи, — говорит Юго, голос не дрожит, это хорошо. — Это обязательно сработает.

— А если нет никакого Короля? — Фрея смотрит на него большими жалобными глазами, в ее расширенных зрачках Юго видит свое лицо, осунувшееся и растерянное.

Легенда о Короле — это самая любимая мамина сказка. Король сражался за них с самым сильным шинигами, но проиграл, и теперь спит в другом мире. Но однажды он обязательно вернется и попробует еще раз, главное — ждать. Юго ждет изо всех сил, Король представляется ему чем-то вроде огромного сияющего облака, и только иногда — очень-очень редко — приходят мысли, что он такая же выдумка взрослых, как ледяные великаны и святой Николаус.

А что если король не помогает им, потому что они в него не верят?

— Как это, нет? — Юго вытаскивает смятую корону и аккуратно расправляет зубцы. — Я Король, забыла, что ли, глупая?

— Это же по игре, — недоверчиво напоминает Фрейя.

— А мы и играем. В прятки. Я вожу, а ты прячешься, — хрипло отвечает Юго. Не отрывая взгляд от двери, он нащупывает под рубашкой крест квинси и прислоняется лопатками к теплой стене.

Мир состоит из звуков: громкое дыхание, сбивчивый пульс и чужие шаги за дверью, от которых деревенеют ноги. Из стены вываливается булыжник, острым камнем царапая щеку.

Юго думает, что его где-то обманули, и все должно быть не так. В их с Фрейей играх квинси побеждают шинигами, а потом убивают всех пустых на свете. В реальности потолок дрожит, готовый похоронить все живое, а маленький мальчик пытается собрать свой первый в жизни лук из витающих в воздухе духовных частиц.

Тяжело, очень тяжело. Как будто пытаешься слабыми руками поднять бочку с водой. От напряжения сводит пальцы, а стрела все равно получается тонкой, как вязальная спица. Такой не распугаешь даже стаю воробьев и все равно она — надежда.

Дверь разлетается на части, и из дымящихся обломков навстречу Юго шагает человек в черной одежде. У него в руках меч — и не деревянный, а настоящий, из стали, и с него капает кровь. Юго чувствует, как в груди, опаляя каждую клетку тела, взрывается огненный шар. Очень хочется сесть на пол и закрыть лицо руками, но нельзя. Он Король квинси, и если очень постараться, можно представить, что за спиной у него целое войско, а лук способен выпускать сотню стрел за раз.

Жаль, что фантазии нельзя перенести в реальность — единственная стрела срывается и гаснет, не пролетев и половины пути. Но шинигами почему-то бледнеет. На его лице — растерянность и страх, как будто он видит перед собой опасного противника.

— Да он маленький совсем, — растерянно произносит он, обращаясь то ли к стенке, то ли к крысиным останкам.

— Думаешь, если дать ему вырасти, он тебя пожалеет? — из-за плеча шинигами появляется второй — ниже и коренастей, с цепким холодным взглядом. — Да он уже сейчас хочет тебя убить, смотри, какие глаза бешеные.

— А может, мы просто скажем что никого не нашли тут? Меня не готовили к…

Шинигами не успевает рассказать, к чему именно его не готовили — стрела квинси прошивает его грудь, разнося тело на духовные частицы, а вторая выходит из горла его товарища, и он падает, как срубленное дерево.

Юго улыбается — грудь распирает от горькой и злой радости, хотя он и понимает, что один из убийц хотел его пощадить. В играх они тоже дарили побежденным шинигами свое милосердие — но игры остались в прошлой жизни, которая была и закончилась.

Где-то за его спиной смеется и хлопает в ладоши Фрейя.

— Юго, смотри, это Король! Он пришел! Он настоящий!

Юго устало смотрит на человека в длинном белом плаще. Никакой он не Король, просто квинси, как мама и папа, но Фрейе об этом знать необязательно.

Тело становится пустым и легким, как будто из него вытащили все кости. Мир качается, подпрыгивает, плывет. Юго делает несколько шагов на негнущихся ногах и оборачивается, чтобы увидеть, как сестра оседает на пол, а ее глаза стекленеют.

― Фрейя! ― кричит он и бросается обратно ― и в этот момент раскалившиеся стены сдвигаются, чтобы его раздавить.




― Тише, господин Хашвальт. Я здесь, я все время здесь. Откройте глаза и посмотрите на меня.

Хашвальт просыпается тяжело и медленно, как будто отходит от наркоза. В его покоях пахнет не кровью, а озонированным воздухом и лекарствами. Горло дерет, в крови кипит огонь, и Хашвальт начинает вспоминать.

Зима в этом году выдалась суровее, чем обычно, он сопровождал Короля в поездке к дальним рубежам, а вернувшись, свалился с воспалением легких, поставив на уши весь медперсонал Ванденрейха — Яхве не отличается терпением и пониманием, ему нужен здоровый советник.

На виски ложатся прохладные пальцы, осторожно, почти невесомо. В этих прикосновениях растворяются кошмары.

Хашвальт благодарно вздыхает и медленно поворачивает голову — мышцы шеи словно деревянные. Фрейя сидит у его постели, на светлых волосах пляшут блики от рассеянного света ночника.

― У вас опять жар. Я принесу воды.

― Для меня были какие-нибудь письма? — интересуется Хашвальт, приподнимаясь на локтях.

― Да. Лежат на секретере. ― Фрейя наклоняется к нему и расправляет одеяло. Глаза у нее черные и блестящие как спинки жуков — единственное, чем она отличается от настоящей Фрейи. Если бы та не погибла в подвале от давления чужой реяцу, то выглядела бы сейчас именно так. Гомункулы — дорогая игрушка, но Хашвальт без пяти минут грандмастер и может позволить себе и не такое. Может позволить себе семью.

― Принеси заодно и их.

— Нет, господин Хашвальт, ― Фрейя оборачивается в дверях, отвечает почтительно, но непреклонно. ― Вы не будете работать. Вы будете спать.

Хашвальт закрывает глаза. Он твердо знает, что сегодня ночью стены его не раздавят.