А сейчас Зинаида Никаноровна Штольц исполнит романс "Ах, к чему этот ебаный стыд!"
Название: Белоснежка
Автор: Доктор Айзен
Бета: Terra Celtika
Размер: миди, 4 158 слов
Пейринг/Персонажи: Хашвальт/Базз-Би
Категория: слэш
Жанр: романс
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: AU, мат, упоминается смерть персонажа
Краткое содержание: Базз-Би был везучим сукиным сыном
Читать дальшеБазз-Би был везучим сукиным сыном ― по крайней мере, так про него говорили в банде. И он никогда с этим не спорил, хотя не особо верил, а судьба периодически напоминала, что он поступает абсолютно правильно.
Сигнализация завыла одновременно с тем, как охранная система блокировала дверные замки. Базз-Би бросил пистолет рядом с телом, сунул под мышку сверток, который заказчик велел забрать из сейфа, вылетел на лоджию, посмотрел вниз и сказал: «Нахуй». Черт бы побрал эти потолки в элитных квартирах, вроде бы всего второй этаж, а высоко как. Летать Базз-Би пробовал в детстве — с крыши отцовского гаража, и оно у него как-то не пошло. Приплясывая от напряжения, он думал: куда, куда, куда? Прыгать на крышу стоявшего во дворе магазина — сразу нет, далеко, пожарной лестницы нет, деревья не растут. Ну и где его удача?
Сбоку громко хлопнула дверь, на соседний балкон вышел худощавый патлатый парень, и Базз Би расплылся в широкой улыбке ― да вот же она.
Перегнувшись через перила, он энергично помахал рукой.
― Привет, сосед! А я тут покурить вышел и, представляешь, замок заклинило. Деда будить не хочу, опять разорется, что не берегу легкие, да и глухой он на оба уха, старый пень. Может, перекинешь какую дощечку, а? Век буду благодарен.
Патлатый внимательно посмотрел на него, Базз-Би ответил беззаботным взглядом и затаил дыхание.
― Иначе пиздец, ― он очень надеялся, что эта мысль не светится у него в глазах. Убивать старика не хотелось, просто тот чертовски не вовремя вернулся домой и, как оказалось, у него было оружие. Об этом заказчик не предупреждал, как и о том, что дышащий на ладан дед окажется быстрым и ловким как змея. Наверное, папка была ему дорога, Базз-Би даже стало интересно, что в ней, хотя обычно он не совал нос в дела клиентов.
― Ну так чего, найдется дощечка? ― нетерпеливо повторил он.
На несколько секунд между балконами повисла тишина — такая плотная, что ее можно было резать ножом. Базз-Би казалось, что стук его сердца слышно на соседней улице. Потом патлатый резко развернулся и исчез в квартире, только занавески хлопнули за спиной, как белые крылья. Полицию пошел вызывать или просто не захотел ввязываться в неприятности ― непонятно. Хотя копы и без его помощи будут здесь с минуты на минуту.
— Точно пиздец, ― пожаловался мирозданию Базз-Би и от души пнул чугунную решетку. С прутьев посыпалась снежная крошка, ветер подхватил ее и унес в серое небо. Базз-Би вздохнул и полез за сигаретами. Это определённо был не его день ― после третей попытки прикурить зажигалка выскользнула из пальцев и укатилась куда-то в угол. Базз-Би полез ее искать, подсвечивая себе мобильником, а когда выпрямлялся, чуть не получил по башке.
— Держи.
Патлатый и в самом деле где-то нашел доску и устанавливал ее между балконами ― с таким видом, словно всю жизнь занимался такими вот вещами.
— Вот ты красавчик! ― Базз-Би вскочил на парапет, упал на четвереньки и пополз. Можно было сделать красиво – пройтись, расставив для баланса руки, только вдруг какая-нибудь падла снимет на мобильный и выложит в сеть, а так хоть лица не видно. Хотя внешность у Базз-Би все равно была запоминающаяся ― недаром Цан Ду так возражал против ирокеза.
Когда Базз-Би, отплевываясь от мокрого снега, обвалился на чужой балкон, вдалеке уже завывали полицейские сирены, и ему хотелось ржать во весь голос — что, съели? Съели?
Квартира у патлатого была не такая роскошная, как у старика, но тоже ничего, гостиную хоть сейчас на разворот журнала про интерьеры. Красиво и чисто, как в музее, везде ковры и картины. А сам хозяин вблизи здорово смахивал на сынка какого-нибудь профессора ― холеный, серьезный, в очках с тонкой оправой. Базз-Би уже мог представить, какой образ жизни он ведет. Учится в престижном вузе, на экзаменах первым заходит в кабинет и состоит в обществе защиты голубых китов. Занимается спортом и играет за студенческую баскетбольную команду. А еще он впустил в квартиру убийцу. Базз-Би готов был поставить на кон голову, свою или еще чью-нибудь ― патлатый ни на секунду не поверил в историю о захлопнувшейся двери и невесть откуда взявшемся внуке. Но его это не парило ― Базз-Би три года отпахал в колледже, пока не надоело набивать голову всякой ерундой, и он знал, что профессорские сынки бывают разные.
— Спасибо, сосед, ― он похлопал патлатого по плечу, тот поморщился, но ничего не сказал. — Оценил. Благодарен. Уважаю. Пойду я теперь, ладно? Показывай, где в твоем Версале выход, а то я заблужусь нафиг.
— Скорее всего, полиция прибудет раньше, чем ты спустишься вниз, — ровно ответил патлатый, чуть растягивая слова.
Базз-Би медленно развернулся и втянул воздух. Ну какого хрена, зачем было портить правила игры? Вот и решай теперь, что делать.
— Какая полиция, сосед, ты о чем? ― добродушно удивился он, старательно гася раздраженные нотки в голосе. ― Домой я пойду, к дедушке.
— Без ключей? ― равнодушно уточнил патлатый. Скотина.
Базз-Би вытащил из куртки связку от своей хаты и демонстративно ею помахал.
— Да вот же ключи, — уже не скрывая раздражения, произнес он.
— Здесь магнитные замки.
Базз-Би чуть не взвыл. Убивать патлатого было откровенно жалко, в отличие от деда. Во-первых, помог, во-вторых, хорошенький. Базз-Би любил хорошеньких, и обычно они его тоже очень-очень любили. Почему ― хрен знает, Базз-Би не заморачивался.
— Тебе не стоит рисковать, ― продолжил патлатый с таким видом, будто читал лекцию. Класс, запомните простой способ отличить Моне от Мане, первый писал в светлой пленэрной гамме, второй обводил все черными линиями, и цвета у него пасмурнее. ― На тебя обязательно обратят внимание. У тебя подозрительная внешность, здесь никто не носит ирокезы.
— И чего? ― набычился Базз-Би, машинально коснувшись бритого затылка. Ирокез ему не понравился, видели эстета?
Патлатый спокойно выдержал его взгляд.
— Ничего. Посидишь на кухне, пока не уедет полиция.
Базз-Би понадобилось несколько секунд, чтобы принять решение ― он вообще был не из тех, кто долго думает в критических ситуациях.
— Посижу, - согласился он и продолжил с видом князя, оказывающего подданному невероятную милость. — Только тогда и ты со мной посиди. Ты ведь гостеприимный хозяин, да?
Для себя Базз-Би решил, что если патлатый будет фокусничать, то он приложит его головой об стену и свалит. И может быть, даже найдет выход без карты.
Кухня была большая и светлая, с панорамным окном на всю стену, а за столом было очень трудно сидеть по-человечески — по мнению Базз-Би, столы существовали для того, чтобы забрасывать на них ноги. В огромном террариуме торчал варан и смотрел на него как на говно.
— А у моей бывшей жил какаду, ― сообщил Базз-Би, побарабанив пальцами по стеклу и скорчив варану рожу. ― Эта скотина жутко орала, особенно по вечерам. А вот птица была хорошая.
Напряжение его отпустило и хотелось трепаться и шутить глупые шутки. Еще хотелось потрогать длинные светлые волосы. Базз-Би еще со школы нравились длинноволосые, но он никогда не встречал парней с таким роскошеством на голове — да что там парней, девок тоже не встречал. За такое он даже готов был простить.
Патлатый поставил перед ним пустую чайную чашку. Базз-Би повертел ее в пальцах и посмотрел на изображенного на боку котенка, как на личного врага.
— Это зачем?
— Ну ты же покурить вышел. Пепельницы у меня нет... сосед.
— А, ну да, ― Базз-Би дернул уголком рта, ― точно. Меня, кстати, Базз-Би зовут. Да, это такое имя. Да, в документах так и написано. Нет, родители не рокеры.
Патлатый сдержанно кивнул ― Базз-Би начал подозревать, что он из породы людей, которые боятся, что их лицо треснет, если они позволят себе хоть намек на улыбку ― и представился в ответ:
— Юграм Хашвальт.
― Ишь ты, — сдержанно восхитился Базз-Би.
Перчатки он снимать не стал. Плевать на китайские церемонии ― не хватало еще оставить здесь свои отпечатки.
На плите зашумел хромированный чайник. Хашвальт достал из буфета еще две кружки, без котят, засыпал заварку, нарезал лимон, быстро, сноровисто, как официант в дорогом ресторане.
— Ты убил Ямамото? ― буднично спросил он. Как будто интересовался, сколько кусков сахара положить в чай.
Базз-Би коротко кивнул ― отпираться было как-то нелепо.
— Только не спрашивай меня, что чувствуешь, когда убиваешь человека, — строго сказал он. ― Я и так чувствую себя героем голимой мелодрамы, Леоном, мать его, киллером.
— «Криминальное чтиво», ― сказал Хашвальт, устраиваясь напротив.
— Чего?
— Та сцена, о которой ты говоришь, была в «Криминальном чтиве», а не в «Леоне».
Точно, вспомнил Базз-Би, Брюс Уиллис и таксистка. А в Леоне были девка и угрюмый хмырь с папоротником. Базз-Би честно досмотрел этот фильм до конца, а они так ни разу и не потрахались.
Он потянулся за второй сигаретой. За последние пятнадцать минут мысли трижды свернули на «потрахаться», хотя Базз-Би никогда не отличался озабоченностью, а последний секс у него был два дня назад. И виной всему был Хашвальт, хотя ничего особенного он не делал — просто сидел, весь такой причесанный и застегнутый на все пуговицы. И при этом излучал вокруг себя ауру такого невозможного блядства, что хотелось сделать с ним что-нибудь хорошее ― прямо на столе. Черт возьми, даже на то, как он пил чай, можно было продавать билеты. Базз-Би уже давно не западал на кого-то с первого взгляда ― теперь он долго ходил кругами, присматривался, оценивал. И от этого полузабытого ощущения ― когда с разбегу влетаешь в сильное чувство и встреченная в метро красотка кажется богиней, королевой и судьбой, у него гайки в ушах плавились.
— Я уже видел, как люди умирают, ― неожиданно произнес Хашвальт после нескольких минут тишины.
— Киллер, что ли? ― вяло пошутил Базз-Би, листавший документы из папки ― любопытство все-таки пересилило профессиональную этику. Ничего интересного там не было, да и текст был на японском, а Базз-Би не сильно дружил с иероглифами. Он разобрал только непонятно что значившее слово «банкай», по нескольку раз встречавшееся на каждой странице, и сунул листы обратно ― просто смотреть на Хашвальта было гораздо интересней.
— Проходил летнюю практику в городской больнице, ― ответил тот. — Ассистировал хирургу.
— Хирург был через букву е? ― подмигнул Базз-Би. ― Или ты так ассистировал?
Интересно, как такой хайр запихнуть под медицинскую шапку? Всей бригадой, наверное, утрамбовывают.
Хашвальт медленно покачал головой.
— Просто не всем везет.
— Это точно. А про меня вот говорят, что я очень удачливый, ― похвалился Базз-Би.
Хашвальт глянул на него со странным выражением. Наверное, в своей больнице он так же смотрел на пациентов с острым аппендицитом или какой другой дрянью, которую нужно немедленно вырезать.
— Сочувствую.
— Да ну? ― Базз-Би выразительно сдвинул брови.
— Крайности всегда опасны, ты разве не знал? Рано или поздно мироздание восстановит баланс. Большое везение обернется большим несчастьем.
— Угу, ― Базз-Би вдруг резко разонравилось слушать, лучше бы они продолжали трепаться о убийствах и кинематографе. ― А хирурги все философы?
— Я ассистент, ― напомнил Хашвальт и встал, чтобы покрошить варану вареное яйцо.
— И зануды, ― проворчал Базз-Би ему в спину.
Не успел он набрать воздуха для следующей реплики, как по квартире прокатился дверной звонок, внезапный, словно пробежавшее по столу стадо зеленых мамонтов. Глубокий, насыщенный как у колокола звук пробирал до самых костей ― и мир на мгновение вспыхнул всеми оттенками алого. Базз-Би подскочил, расплескав остывший чай на колени.
— Ждешь кого-то? ― спросил он, брезгливо стряхивая мокрые чаинки.
Хашвальт нахмурился и медленно покачал головой. В светлых глазах промелькнуло... нет, не замешательство, тень замешательства, как будто это его, а не Базз-Би должны были застукать в чужой квартире.
В дверь снова позвонили ― три раза подряд с короткими перерывами. Базз-Би вскочил, опрокинув стул, прижал Хашвальта к себе и быстро зашептал на ухо.
— Слушай сюда, я твой школьный приятель, мы встретились на кассе в супермаркете, решили выпить пивка, посмотреть «Чтиво», вспомнить старые деньки. Телек-то у тебя есть?
— Есть. Пива нет, ― ответил Хашвальт и пошел открывать. Светлые волосы мазнули Базз-Би по щеке напоследок — позвоночник будто током прошибло. Он потер кожу, отгоняя мысли о том, что будет, если он зароется в эти волосы лицом, — наверное, умрет на месте.
Базз-Би сунул папку за батарею, полез в холодильник, вытащил оттуда какую-то нарезку, пакет с соком и банку оливок. Взгляд его зацепился за то, что стояло на средней полке в самом углу, и он сказал:
— Ага.
Разложив добытое на столе, он сел на место и превратился в одно большое ухо. Хашвальт гремел где-то замками, потом раздался его тихий голос, ему что-то ответили, снова лязгнул замок — и тишина. Сердце Базз-Би билось где-то в горле. Он представил, как на него надевают наручники, как запихивают в машину и везут в отделение, а потом он сидит перед разными людьми и каменным голосом отвечает на вопросы. Интересно, Цан Ду будет носить ему передачи, как верная бывшая?
Хашвальт вошел, когда Базз-Би уже готов был готов ломать, жечь и крушить все, что попадет под руку, лишь бы дать выход копившемуся напряжению. Он был один и нес стопу буклетов, перетянутых резинкой.
— Свидетели Иеговы. Постоянно как-то просачиваются.
Базз-Би моргнул и разразился длинным матерным монологом, в котором в самых причудливых сочетаниях упоминались все религиозные деятели, а также их родственники и домашние животные. Ледяной обруч, сдавивший грудную клетку, разлетелся на части, и стало опять хорошо. Базз-Би даже собрал с пола осколки чашки и отнес их в мусорку.
Хашвальт положил буклеты на стол и придавил их сахарницей.
— Никогда раньше не имел дело с полицией? ― поинтересовался он.
— Имел, ― коротко ответил Базз-Би. - Еще когда в колледже учился. Я был хреновым студентом, и у меня во всех учебниках было написано «ебал я герундии», а вот митинги мне нравились. Можно было орать и бить витрины, и это называлось гражданской позицией, ― он запахнул куртку. Безумно хотелось остаться и потрепаться до утра, но Базз-Би по опыту знал ― нахрен экзотику мезальянса, обязательно кончится разочарованием для обоих. ― Ладно, пойду я, правда. Спасибо, что помог, хрен знает, зачем тебе это понадобилось, но я запомню. Если какая-нибудь тварь прицепится, только свистни. Номерок тебе напишу, дай бумажку какую-нибудь.
На это щедрое предложение Хашвальт отреагировал странным вопросом.
— А сейчас-то ты чего испугался?
Уловив в его голосе нотку разочарования, Базз-Би окончательно перестал понимать ситуацию. Пару секунд он лихорадочно искал, что соврать, а потом подумал: какого хрена он вообще мнется тут, как девица на выданье?
— А у меня под ирокезом гей-радар, и он, по ходу, на тебя реагирует. Вот смотрю и думаю: ебет же кто-то такую белоснежку.
Хашвальт нахмурился ― гладкий лоб прорезала глубокая морщина. Обиделся, наверное — таких ведь не ебут, не натягивают и не трахают, таких любят. В планы Базз-Би входило напугать, а не обидеть.
— Слушай, я ...
— Тоже хочешь? ― перебил Хашвальт
Это было внезапно, как стакан воды в лицо. Базз-Би чуть со стула не навернулся.
— Как в анекдоте, да? — попытался угадать он. — Я типа говорю «да», а ты такой «Щас позвоню, он и тебя выебет», а потом мы оба ржем, как кони. То есть ты ржешь, а я психую и швыряюсь в тебя разными предметами.
Хашвальт ржать не собирался. Он смотрел цепко и сосредоточенно, как профессор, которому Базз-Би на первом курсе еле сдал гребанную философию. Но от этого взгляда почему-то леденели ладони, в желудке ворочался раскаленный ежик, а в паху ныло тягуче и сладко.
— Базз-Би, — терпеливо вздохнул Хашвальт и расстегнул верхнюю пуговицу. ― Я предлагаю тебе меня трахнуть, и чем больше ты тормозишь, тем меньше у тебя шансов.
― Приключений ищешь? ― севшим голосом прохрипел Базз-Би и ущипнул себя за руку. Может, он сам не заметил, как провалился в эротические фантазии, а Хашвальт говорил совсем о другом, например объяснял, как открыть замок. Не то, чтобы Базз-Би никогда в лоб не предлагали секс ― просто то были другие люди и другие обстоятельства. В затылок как будто воткнули раскаленную спицу и пару раз повернули.
— Может быть, ― ответил Хашвальт, и впервые его губы сложились в подобие улыбки. ― Тебе какая печаль? Ты же удачливый ― вот и воспринимай это, как очередную удачу.
Базз-Би отчаянно шарил глазами по его лицу, выискивая хоть малейшие следы насмешки, но подмечал совсем другое: что у Хашвальта яркие глаза и потрясающие ресницы — длинные, светлые, аккуратные, ресничка к ресничке. И думал о том, что невозможно сдержать себя рядом с человеком, у которого даже имя звучит, как приглашение в постель. Базз-Би всегда шел на поводу у своих желаний, не особо задумываясь о том, к чему это приведет. Именно так он бросил колледж. Просто однажды что-то щелкнуло в голове, он развернулся и ушел с порога аудитории. Вернулся домой, покидал в рюкзак кое-какие шмотки и с головой нырнул в другую жизнь. И это было охрененно — как будто до этого он сидел в камере, а потом кто-то открыл дверь и выпихнул его на залитую солнцем улицу. И он решил, что всегда будет жить именно так — делая то, что в этот момент кажется правильным.
Протянув руку, Базз-Би аккуратно снял с Хашвальта очки.
— Вот ты заколдованный, — прошептал он и поцеловал первым.
Утро выдалось сонное и ленивое, но заказчик ждал папку, поэтому Базз-Би вылез из-под одеяла и пошел собирать свою одежду по всей комнате. Сложная задача, учитывая размеры спальни и то, что вчера он раздевался так лихорадочно, словно в штаны запустили пчелиный рой. Хашвальт, впрочем, не отставал. Базз-Би сладко прижмурился, вспоминая, как тот извивался у него на бедрах. Он думал, красавчики все отмороженные ― какое там. Хашвальт дал такого жару, что Базз-Би до сих пор не определился, кто кого оттрахал. Разве что за волосы Хашвальт себя потягать не разрешил, сопроводив отказ лаконичным «Не люблю», но всего остального хватило с лихвой.
Забравшись на стул, Базз-Би поправил фотографию. Изображение хмурого мужчины с густыми бровями, высоким лбом и зачесанными назад темными волосами было первым, что бросилось ему в глаза прошлым вечером. Каким человеком надо быть, чтобы повесить такое в спальне? Будь на месте Хашвальта кто-то другой, у Базз-Би бы точно все упало.
—Родственник, что ли? ― сварливо поинтересовался он.
— Дедушка, ― подтвердил Хашвальт.
—Дедушка не участвует, ― Базз-Би решительно повернул снимок лицом к стенке. И мысленно сказал: «Ага». Во второй раз.
Хашвальт мыл посуду на кухне. В телевизоре о чем-то бормотал ведущий, варан дремал под корягой, из приоткрытого окна залетали снежинки. Идиллия.
Папки за батареей не было.
Базз-Би уставился на пустое пространство между радиатором и стенкой и до ломоты в пальцах стиснул край стола. Он только что выиграл десять долларов в споре с самим собой, и теперь надо было решать, что делать дальше. Было два варианта — простой и очень простой, обычно Базз-Би с охотой пользовался обоими, но сейчас не устраивал ни один. Причинять вред Хашвальту по-прежнему не хотелось, вопреки логике, здравому смыслу и вообще всему.
— Ты уходишь? — негромко поинтересовался тот, не оборачиваясь.
— Уже ухожу, ― Базз-Би бросил быстрый взгляд на чистые чашки и добавил весело и зло. ― Ты бы и простыни постирал, а то хозяева расстроятся, что на их кровати кто-то кувыркался. Лично я бы расстроился.
Обращенная к нему спина на миг закаменела. В раковине что-то звякнуло и, судя по всему, раскололось. Базз-Би ждал, засунув руки в карманы и покачиваясь на носочках. Шум воды, разбивающейся о керамическую поверхность, казался рокотом Ниагарского водопада.
—Не уверен, что понимаю твой юмор, — ответил Хашвальт спустя столетие.
—Понимаешь, — Базз Би шагнул к нему и грубо ухватил за локоть. — Хватит ломать комедию, ты уже два раза спалился.
Все произошло быстро. В воздухе мелькнул какой-то предмет — солонка или вроде того — и глаза будто кипятком ошпарило. Следом прилетел сокрушительный удар в живот, вышибающий остатки дыхания. Базз-Би согнулся пополам, зашипел от боли, налетев с размаху на какой-то острый угол, и сполз на пол. Кожа горела и плавилась, перед глазами расплывались зеленые пятна с красной окантовкой.
На колени шлепнулось что-то мокрое.
—Вытри лицо, — скомандовал Хашвальт. В голосе, который вчера казался бесцветным, как у информационного терминала, отчетливо звучала сталь. Это был голос человека, который привык отдавать приказы.
Базз-Би ожесточенно тер глаза, пока мир не приплыл обратно в фокус. Первым, что он увидел, было дуло пистолета, направленное ему в лоб.
— Извини, — сухо заметил Хашвальт, — я счел нужным немного уравновесить твое везение.
—Ничего, зато я шикарно потрахался перед смертью, — расцвел ухмылкой Базз-Би, потирая ушибленное плечо. ― Теперь понятно, откуда в этом Версале доски. Ты тоже пришел навестить дедушку?
― Мне тоже иногда везет. Хозяева — мои знакомые, и они недавно сделали ремонт, ― Хашвальт тонко улыбнулся, во всяком случае, улыбнулись его губы, взгляд остался холодным и острым. ― Промахнулись с расчетами стройматериалов, это со всеми бывает. Да, я собирался войти через балкон, ночью. Опасно, но дверные замки слишком сложные.
― Детский лепет у деда замки, ― с наслаждением возразил Базз-Би. ― На двадцать минут работы, и это я еще покурить выходил. Не умеешь — не берись.
― Зато ты не почувствовал опасности, когда свалился ко мне на балкон, — выпустил ответную ядовитую стрелу Хашвальт. Если его и задело заявление про замки, то вида он не подал.
Как же, не почувствовал, со злостью подумал Базз-Би, завозившись на полу. Он начал подозревать неладное после того, как заглянул в холодильник. Про фотографию спросил специально — даже не ожидал, что Хашвальт так легко попадется в расставленную ловушку. После его ответа Базз-Би понял, что напоролся на коллегу, но представить не мог, что он тоже пришел за документами деда — потому что таких совпадений, мать его, просто не бывает.
— Я вроде говорил, что ты спалился дважды? — напомнил он. — Первый раз, когда сказал, что у тебя нет пива. Я нашел целую упаковку на нижней полке. Ну да хрен с ним, с пивом, я сам не знаю, что у меня в холодильнике, особенно когда живу не один. Но тот мужик с фотографии ни хрена не твой дедушка. Это Рудольф Штейнер, австрийский философ, — Базз-Би порылся в памяти и отбарабанил. — В начале двадцатого века основал духовное движение — антропософию, первичное признание получил, как исследователь наследия Гёте и его теории познания. Умер тридцатого марта 1925 года. Я по этому кадру доклад делал, на всю жизнь его рожа в память врезалась.
Хашвальт повел пистолетом ― безмолвный приказ не шевелиться.
― Что ты не дурак, я понял сразу. Про замки не соврал? Имей в виду, это проверят.
Базз-Би прищурился и замер. Мир сузился до размеров черного отверстия, из которого в любой момент могла вылететь пуля.
— Хочешь, я тебе любую квартиру в доме вскрою? В этом или любом другом, на спор. Если проиграешь, в следующий раз подергаю тебя за волосы.
— Это успеется,— ответил Хашвальт — Базз-Би кожей почувствовал, как на по полях его резюме поставили плюс. И страшно хотелось уточнить, к какой части его предложения относится это «успеется», но он чувствовал, что момент неподходящий.
— Раз у нас период «а поговорить», я тоже спрошу,— Базз-Би посмотрел в упор. — У тебя было оружие, так зачем такие сложности?
— Ну, если использовать твою терминологию, я шикарно потрахался, — усмешка на мгновение превратила Хашвальта в какого-то другого человека — перед Базз-Би как будто приподняли краешек маски. — А еще я рассчитывал просто уйти с документами, пока ты спишь. Мой хозяин не одобряет насилия.
— У тебя и хозяин есть? ― недоверчиво спросил Базз-Би. Это уже даже не «Леон», это «Крестный отец» какой-то. ― А руку ты ему целуешь?
Хашвальт пропустил вопрос мимо ушей.
— Слышал когда-нибудь о Ванденрейхе?
— Да иди ты, — уронил челюсть Базз-Би. В социальном слое, к которому он принадлежал, о Ванденрейхе не слышал разве что глухой или мертвый. Эта организация появилась в городе несколько месяцев назад, но этого времени им с лихвой хватило, чтобы прочно взять за жопу всех бандюганов и воротил ― от шпаны типа Базза и его ребят до серьезных людей вроде Кенпачи. Никто и никогда не осмеливался бодаться с Кенпачи, но у Яхве, вроде так звали главного в Ванденрейхе, получилось.
Базз-Би никогда не встречал людей из Ванденрейха. И даже не был знаком с тем, кто встречал. Желающих влиться в банду хватало, но для этого нужно было обладать стальными яйцами и очень большими связями, и хорошо бы в кармане при этом лежала запасная голова. Люди Яхве нигде не светились, чертова элита, и очень не одобряли интереса к себе. А сам лидер, по слухам, терпеть не мог выскочек и спускал их в бухту поплавать.
— Кто послал тебя за документами? ― продолжил Хашвальт. Кажется, реакция Базз-Би его вполне устроила. ― Мне нужно имя.
— Сейчас, ― пообещал Базз-Би, демонстративно похлопав себя по бокам. — У меня в кармане как раз его визитка, донорская карта и семейное фото. Нет, ты серьезно думаешь, что клиенты нам представляются? Я понятия не имею, кто этот тип. Заказ пришел по почте, сумма впечатлила, вот я и взялся. У вас в Ванденрейхе как-то по-другому дела делаются?
― Плохо, ― покачал головой Хашвальт. ― Нужно выяснить, кто, кроме нас, интересуется банкаями. Ты поможешь, ― добавил он, даже не потрудившись придать голосу вопросительную интонацию.
— Значит, не пристрелишь? — уточнил Базз-Би. Недоверчиво, потому что дуло все еще маячило на уровне его носа. Он бы никогда не опустился до того, чтобы о чем-то просить, но, по правде говоря, пожил бы еще. Клиент... Базз-Би ему ничего не должен, даже наоборот — с клиента причиталось за дедов пистолет.
Хашвальт едва заметно кивнул.
— Если все получится, у меня будет повод поговорить с Яхве о тебе.
— Расскажешь историю нашего знакомства?
Базз-Би захохотал, представляя, как Хашвальт обстоятельно и подробно отчитывается о том, как его имели и в какие позы ставили. Он бы душу продал, чтобы поприсутствовать и посмотреть, какое лицо будет у этого Яхве. Если он человек с воображением, то начнет дрочить еще на вступлении.
― Отцензуренную версию, ― уточнил Хашвальт и улыбнулся ― на этот раз Базз-Би показалось, что улыбаются не только губы, но и глаза. — Так что?
От открывающихся перспектив холодило спину и покалывало кончики пальцев. Базз-Би знал себе цену, но никогда не рассчитывал забраться так высоко. Ванденрейх. С ума сойти можно.
Цан Ду, вспомнил он и ответил, шалея от собственной наглости:
― Только я плюс один.
Напарника Базз-Би бы не бросил — даже ради этой Белоснежки и ее сказочного королевства. Слишком много пинков и зуботычин фортуны они поделили на двоих, настало время делиться пряниками.
Хашвальт пристально вгляделся в лицо Базз-Би, как будто пытался прочесть что-то у него на лбу. А потом кивнул еще раз и плавно опустил пистолет.
— Хорошо.
В этот момент Базз-Би казалось, что он и в самом деле самый везучий сукин сын на земле. И плевать, чем это может грозить.
Автор: Доктор Айзен
Бета: Terra Celtika
Размер: миди, 4 158 слов
Пейринг/Персонажи: Хашвальт/Базз-Би
Категория: слэш
Жанр: романс
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: AU, мат, упоминается смерть персонажа
Краткое содержание: Базз-Би был везучим сукиным сыном
Читать дальшеБазз-Би был везучим сукиным сыном ― по крайней мере, так про него говорили в банде. И он никогда с этим не спорил, хотя не особо верил, а судьба периодически напоминала, что он поступает абсолютно правильно.
Сигнализация завыла одновременно с тем, как охранная система блокировала дверные замки. Базз-Би бросил пистолет рядом с телом, сунул под мышку сверток, который заказчик велел забрать из сейфа, вылетел на лоджию, посмотрел вниз и сказал: «Нахуй». Черт бы побрал эти потолки в элитных квартирах, вроде бы всего второй этаж, а высоко как. Летать Базз-Би пробовал в детстве — с крыши отцовского гаража, и оно у него как-то не пошло. Приплясывая от напряжения, он думал: куда, куда, куда? Прыгать на крышу стоявшего во дворе магазина — сразу нет, далеко, пожарной лестницы нет, деревья не растут. Ну и где его удача?
Сбоку громко хлопнула дверь, на соседний балкон вышел худощавый патлатый парень, и Базз Би расплылся в широкой улыбке ― да вот же она.
Перегнувшись через перила, он энергично помахал рукой.
― Привет, сосед! А я тут покурить вышел и, представляешь, замок заклинило. Деда будить не хочу, опять разорется, что не берегу легкие, да и глухой он на оба уха, старый пень. Может, перекинешь какую дощечку, а? Век буду благодарен.
Патлатый внимательно посмотрел на него, Базз-Би ответил беззаботным взглядом и затаил дыхание.
― Иначе пиздец, ― он очень надеялся, что эта мысль не светится у него в глазах. Убивать старика не хотелось, просто тот чертовски не вовремя вернулся домой и, как оказалось, у него было оружие. Об этом заказчик не предупреждал, как и о том, что дышащий на ладан дед окажется быстрым и ловким как змея. Наверное, папка была ему дорога, Базз-Би даже стало интересно, что в ней, хотя обычно он не совал нос в дела клиентов.
― Ну так чего, найдется дощечка? ― нетерпеливо повторил он.
На несколько секунд между балконами повисла тишина — такая плотная, что ее можно было резать ножом. Базз-Би казалось, что стук его сердца слышно на соседней улице. Потом патлатый резко развернулся и исчез в квартире, только занавески хлопнули за спиной, как белые крылья. Полицию пошел вызывать или просто не захотел ввязываться в неприятности ― непонятно. Хотя копы и без его помощи будут здесь с минуты на минуту.
— Точно пиздец, ― пожаловался мирозданию Базз-Би и от души пнул чугунную решетку. С прутьев посыпалась снежная крошка, ветер подхватил ее и унес в серое небо. Базз-Би вздохнул и полез за сигаретами. Это определённо был не его день ― после третей попытки прикурить зажигалка выскользнула из пальцев и укатилась куда-то в угол. Базз-Би полез ее искать, подсвечивая себе мобильником, а когда выпрямлялся, чуть не получил по башке.
— Держи.
Патлатый и в самом деле где-то нашел доску и устанавливал ее между балконами ― с таким видом, словно всю жизнь занимался такими вот вещами.
— Вот ты красавчик! ― Базз-Би вскочил на парапет, упал на четвереньки и пополз. Можно было сделать красиво – пройтись, расставив для баланса руки, только вдруг какая-нибудь падла снимет на мобильный и выложит в сеть, а так хоть лица не видно. Хотя внешность у Базз-Би все равно была запоминающаяся ― недаром Цан Ду так возражал против ирокеза.
Когда Базз-Би, отплевываясь от мокрого снега, обвалился на чужой балкон, вдалеке уже завывали полицейские сирены, и ему хотелось ржать во весь голос — что, съели? Съели?
Квартира у патлатого была не такая роскошная, как у старика, но тоже ничего, гостиную хоть сейчас на разворот журнала про интерьеры. Красиво и чисто, как в музее, везде ковры и картины. А сам хозяин вблизи здорово смахивал на сынка какого-нибудь профессора ― холеный, серьезный, в очках с тонкой оправой. Базз-Би уже мог представить, какой образ жизни он ведет. Учится в престижном вузе, на экзаменах первым заходит в кабинет и состоит в обществе защиты голубых китов. Занимается спортом и играет за студенческую баскетбольную команду. А еще он впустил в квартиру убийцу. Базз-Би готов был поставить на кон голову, свою или еще чью-нибудь ― патлатый ни на секунду не поверил в историю о захлопнувшейся двери и невесть откуда взявшемся внуке. Но его это не парило ― Базз-Би три года отпахал в колледже, пока не надоело набивать голову всякой ерундой, и он знал, что профессорские сынки бывают разные.
— Спасибо, сосед, ― он похлопал патлатого по плечу, тот поморщился, но ничего не сказал. — Оценил. Благодарен. Уважаю. Пойду я теперь, ладно? Показывай, где в твоем Версале выход, а то я заблужусь нафиг.
— Скорее всего, полиция прибудет раньше, чем ты спустишься вниз, — ровно ответил патлатый, чуть растягивая слова.
Базз-Би медленно развернулся и втянул воздух. Ну какого хрена, зачем было портить правила игры? Вот и решай теперь, что делать.
— Какая полиция, сосед, ты о чем? ― добродушно удивился он, старательно гася раздраженные нотки в голосе. ― Домой я пойду, к дедушке.
— Без ключей? ― равнодушно уточнил патлатый. Скотина.
Базз-Би вытащил из куртки связку от своей хаты и демонстративно ею помахал.
— Да вот же ключи, — уже не скрывая раздражения, произнес он.
— Здесь магнитные замки.
Базз-Би чуть не взвыл. Убивать патлатого было откровенно жалко, в отличие от деда. Во-первых, помог, во-вторых, хорошенький. Базз-Би любил хорошеньких, и обычно они его тоже очень-очень любили. Почему ― хрен знает, Базз-Би не заморачивался.
— Тебе не стоит рисковать, ― продолжил патлатый с таким видом, будто читал лекцию. Класс, запомните простой способ отличить Моне от Мане, первый писал в светлой пленэрной гамме, второй обводил все черными линиями, и цвета у него пасмурнее. ― На тебя обязательно обратят внимание. У тебя подозрительная внешность, здесь никто не носит ирокезы.
— И чего? ― набычился Базз-Би, машинально коснувшись бритого затылка. Ирокез ему не понравился, видели эстета?
Патлатый спокойно выдержал его взгляд.
— Ничего. Посидишь на кухне, пока не уедет полиция.
Базз-Би понадобилось несколько секунд, чтобы принять решение ― он вообще был не из тех, кто долго думает в критических ситуациях.
— Посижу, - согласился он и продолжил с видом князя, оказывающего подданному невероятную милость. — Только тогда и ты со мной посиди. Ты ведь гостеприимный хозяин, да?
Для себя Базз-Би решил, что если патлатый будет фокусничать, то он приложит его головой об стену и свалит. И может быть, даже найдет выход без карты.
Кухня была большая и светлая, с панорамным окном на всю стену, а за столом было очень трудно сидеть по-человечески — по мнению Базз-Би, столы существовали для того, чтобы забрасывать на них ноги. В огромном террариуме торчал варан и смотрел на него как на говно.
— А у моей бывшей жил какаду, ― сообщил Базз-Би, побарабанив пальцами по стеклу и скорчив варану рожу. ― Эта скотина жутко орала, особенно по вечерам. А вот птица была хорошая.
Напряжение его отпустило и хотелось трепаться и шутить глупые шутки. Еще хотелось потрогать длинные светлые волосы. Базз-Би еще со школы нравились длинноволосые, но он никогда не встречал парней с таким роскошеством на голове — да что там парней, девок тоже не встречал. За такое он даже готов был простить.
Патлатый поставил перед ним пустую чайную чашку. Базз-Би повертел ее в пальцах и посмотрел на изображенного на боку котенка, как на личного врага.
— Это зачем?
— Ну ты же покурить вышел. Пепельницы у меня нет... сосед.
— А, ну да, ― Базз-Би дернул уголком рта, ― точно. Меня, кстати, Базз-Би зовут. Да, это такое имя. Да, в документах так и написано. Нет, родители не рокеры.
Патлатый сдержанно кивнул ― Базз-Би начал подозревать, что он из породы людей, которые боятся, что их лицо треснет, если они позволят себе хоть намек на улыбку ― и представился в ответ:
— Юграм Хашвальт.
― Ишь ты, — сдержанно восхитился Базз-Би.
Перчатки он снимать не стал. Плевать на китайские церемонии ― не хватало еще оставить здесь свои отпечатки.
На плите зашумел хромированный чайник. Хашвальт достал из буфета еще две кружки, без котят, засыпал заварку, нарезал лимон, быстро, сноровисто, как официант в дорогом ресторане.
— Ты убил Ямамото? ― буднично спросил он. Как будто интересовался, сколько кусков сахара положить в чай.
Базз-Би коротко кивнул ― отпираться было как-то нелепо.
— Только не спрашивай меня, что чувствуешь, когда убиваешь человека, — строго сказал он. ― Я и так чувствую себя героем голимой мелодрамы, Леоном, мать его, киллером.
— «Криминальное чтиво», ― сказал Хашвальт, устраиваясь напротив.
— Чего?
— Та сцена, о которой ты говоришь, была в «Криминальном чтиве», а не в «Леоне».
Точно, вспомнил Базз-Би, Брюс Уиллис и таксистка. А в Леоне были девка и угрюмый хмырь с папоротником. Базз-Би честно досмотрел этот фильм до конца, а они так ни разу и не потрахались.
Он потянулся за второй сигаретой. За последние пятнадцать минут мысли трижды свернули на «потрахаться», хотя Базз-Би никогда не отличался озабоченностью, а последний секс у него был два дня назад. И виной всему был Хашвальт, хотя ничего особенного он не делал — просто сидел, весь такой причесанный и застегнутый на все пуговицы. И при этом излучал вокруг себя ауру такого невозможного блядства, что хотелось сделать с ним что-нибудь хорошее ― прямо на столе. Черт возьми, даже на то, как он пил чай, можно было продавать билеты. Базз-Би уже давно не западал на кого-то с первого взгляда ― теперь он долго ходил кругами, присматривался, оценивал. И от этого полузабытого ощущения ― когда с разбегу влетаешь в сильное чувство и встреченная в метро красотка кажется богиней, королевой и судьбой, у него гайки в ушах плавились.
— Я уже видел, как люди умирают, ― неожиданно произнес Хашвальт после нескольких минут тишины.
— Киллер, что ли? ― вяло пошутил Базз-Би, листавший документы из папки ― любопытство все-таки пересилило профессиональную этику. Ничего интересного там не было, да и текст был на японском, а Базз-Би не сильно дружил с иероглифами. Он разобрал только непонятно что значившее слово «банкай», по нескольку раз встречавшееся на каждой странице, и сунул листы обратно ― просто смотреть на Хашвальта было гораздо интересней.
— Проходил летнюю практику в городской больнице, ― ответил тот. — Ассистировал хирургу.
— Хирург был через букву е? ― подмигнул Базз-Би. ― Или ты так ассистировал?
Интересно, как такой хайр запихнуть под медицинскую шапку? Всей бригадой, наверное, утрамбовывают.
Хашвальт медленно покачал головой.
— Просто не всем везет.
— Это точно. А про меня вот говорят, что я очень удачливый, ― похвалился Базз-Би.
Хашвальт глянул на него со странным выражением. Наверное, в своей больнице он так же смотрел на пациентов с острым аппендицитом или какой другой дрянью, которую нужно немедленно вырезать.
— Сочувствую.
— Да ну? ― Базз-Би выразительно сдвинул брови.
— Крайности всегда опасны, ты разве не знал? Рано или поздно мироздание восстановит баланс. Большое везение обернется большим несчастьем.
— Угу, ― Базз-Би вдруг резко разонравилось слушать, лучше бы они продолжали трепаться о убийствах и кинематографе. ― А хирурги все философы?
— Я ассистент, ― напомнил Хашвальт и встал, чтобы покрошить варану вареное яйцо.
— И зануды, ― проворчал Базз-Би ему в спину.
Не успел он набрать воздуха для следующей реплики, как по квартире прокатился дверной звонок, внезапный, словно пробежавшее по столу стадо зеленых мамонтов. Глубокий, насыщенный как у колокола звук пробирал до самых костей ― и мир на мгновение вспыхнул всеми оттенками алого. Базз-Би подскочил, расплескав остывший чай на колени.
— Ждешь кого-то? ― спросил он, брезгливо стряхивая мокрые чаинки.
Хашвальт нахмурился и медленно покачал головой. В светлых глазах промелькнуло... нет, не замешательство, тень замешательства, как будто это его, а не Базз-Би должны были застукать в чужой квартире.
В дверь снова позвонили ― три раза подряд с короткими перерывами. Базз-Би вскочил, опрокинув стул, прижал Хашвальта к себе и быстро зашептал на ухо.
— Слушай сюда, я твой школьный приятель, мы встретились на кассе в супермаркете, решили выпить пивка, посмотреть «Чтиво», вспомнить старые деньки. Телек-то у тебя есть?
— Есть. Пива нет, ― ответил Хашвальт и пошел открывать. Светлые волосы мазнули Базз-Би по щеке напоследок — позвоночник будто током прошибло. Он потер кожу, отгоняя мысли о том, что будет, если он зароется в эти волосы лицом, — наверное, умрет на месте.
Базз-Би сунул папку за батарею, полез в холодильник, вытащил оттуда какую-то нарезку, пакет с соком и банку оливок. Взгляд его зацепился за то, что стояло на средней полке в самом углу, и он сказал:
— Ага.
Разложив добытое на столе, он сел на место и превратился в одно большое ухо. Хашвальт гремел где-то замками, потом раздался его тихий голос, ему что-то ответили, снова лязгнул замок — и тишина. Сердце Базз-Би билось где-то в горле. Он представил, как на него надевают наручники, как запихивают в машину и везут в отделение, а потом он сидит перед разными людьми и каменным голосом отвечает на вопросы. Интересно, Цан Ду будет носить ему передачи, как верная бывшая?
Хашвальт вошел, когда Базз-Би уже готов был готов ломать, жечь и крушить все, что попадет под руку, лишь бы дать выход копившемуся напряжению. Он был один и нес стопу буклетов, перетянутых резинкой.
— Свидетели Иеговы. Постоянно как-то просачиваются.
Базз-Би моргнул и разразился длинным матерным монологом, в котором в самых причудливых сочетаниях упоминались все религиозные деятели, а также их родственники и домашние животные. Ледяной обруч, сдавивший грудную клетку, разлетелся на части, и стало опять хорошо. Базз-Би даже собрал с пола осколки чашки и отнес их в мусорку.
Хашвальт положил буклеты на стол и придавил их сахарницей.
— Никогда раньше не имел дело с полицией? ― поинтересовался он.
— Имел, ― коротко ответил Базз-Би. - Еще когда в колледже учился. Я был хреновым студентом, и у меня во всех учебниках было написано «ебал я герундии», а вот митинги мне нравились. Можно было орать и бить витрины, и это называлось гражданской позицией, ― он запахнул куртку. Безумно хотелось остаться и потрепаться до утра, но Базз-Би по опыту знал ― нахрен экзотику мезальянса, обязательно кончится разочарованием для обоих. ― Ладно, пойду я, правда. Спасибо, что помог, хрен знает, зачем тебе это понадобилось, но я запомню. Если какая-нибудь тварь прицепится, только свистни. Номерок тебе напишу, дай бумажку какую-нибудь.
На это щедрое предложение Хашвальт отреагировал странным вопросом.
— А сейчас-то ты чего испугался?
Уловив в его голосе нотку разочарования, Базз-Би окончательно перестал понимать ситуацию. Пару секунд он лихорадочно искал, что соврать, а потом подумал: какого хрена он вообще мнется тут, как девица на выданье?
— А у меня под ирокезом гей-радар, и он, по ходу, на тебя реагирует. Вот смотрю и думаю: ебет же кто-то такую белоснежку.
Хашвальт нахмурился ― гладкий лоб прорезала глубокая морщина. Обиделся, наверное — таких ведь не ебут, не натягивают и не трахают, таких любят. В планы Базз-Би входило напугать, а не обидеть.
— Слушай, я ...
— Тоже хочешь? ― перебил Хашвальт
Это было внезапно, как стакан воды в лицо. Базз-Би чуть со стула не навернулся.
— Как в анекдоте, да? — попытался угадать он. — Я типа говорю «да», а ты такой «Щас позвоню, он и тебя выебет», а потом мы оба ржем, как кони. То есть ты ржешь, а я психую и швыряюсь в тебя разными предметами.
Хашвальт ржать не собирался. Он смотрел цепко и сосредоточенно, как профессор, которому Базз-Би на первом курсе еле сдал гребанную философию. Но от этого взгляда почему-то леденели ладони, в желудке ворочался раскаленный ежик, а в паху ныло тягуче и сладко.
— Базз-Би, — терпеливо вздохнул Хашвальт и расстегнул верхнюю пуговицу. ― Я предлагаю тебе меня трахнуть, и чем больше ты тормозишь, тем меньше у тебя шансов.
― Приключений ищешь? ― севшим голосом прохрипел Базз-Би и ущипнул себя за руку. Может, он сам не заметил, как провалился в эротические фантазии, а Хашвальт говорил совсем о другом, например объяснял, как открыть замок. Не то, чтобы Базз-Би никогда в лоб не предлагали секс ― просто то были другие люди и другие обстоятельства. В затылок как будто воткнули раскаленную спицу и пару раз повернули.
— Может быть, ― ответил Хашвальт, и впервые его губы сложились в подобие улыбки. ― Тебе какая печаль? Ты же удачливый ― вот и воспринимай это, как очередную удачу.
Базз-Би отчаянно шарил глазами по его лицу, выискивая хоть малейшие следы насмешки, но подмечал совсем другое: что у Хашвальта яркие глаза и потрясающие ресницы — длинные, светлые, аккуратные, ресничка к ресничке. И думал о том, что невозможно сдержать себя рядом с человеком, у которого даже имя звучит, как приглашение в постель. Базз-Би всегда шел на поводу у своих желаний, не особо задумываясь о том, к чему это приведет. Именно так он бросил колледж. Просто однажды что-то щелкнуло в голове, он развернулся и ушел с порога аудитории. Вернулся домой, покидал в рюкзак кое-какие шмотки и с головой нырнул в другую жизнь. И это было охрененно — как будто до этого он сидел в камере, а потом кто-то открыл дверь и выпихнул его на залитую солнцем улицу. И он решил, что всегда будет жить именно так — делая то, что в этот момент кажется правильным.
Протянув руку, Базз-Би аккуратно снял с Хашвальта очки.
— Вот ты заколдованный, — прошептал он и поцеловал первым.
Утро выдалось сонное и ленивое, но заказчик ждал папку, поэтому Базз-Би вылез из-под одеяла и пошел собирать свою одежду по всей комнате. Сложная задача, учитывая размеры спальни и то, что вчера он раздевался так лихорадочно, словно в штаны запустили пчелиный рой. Хашвальт, впрочем, не отставал. Базз-Би сладко прижмурился, вспоминая, как тот извивался у него на бедрах. Он думал, красавчики все отмороженные ― какое там. Хашвальт дал такого жару, что Базз-Би до сих пор не определился, кто кого оттрахал. Разве что за волосы Хашвальт себя потягать не разрешил, сопроводив отказ лаконичным «Не люблю», но всего остального хватило с лихвой.
Забравшись на стул, Базз-Би поправил фотографию. Изображение хмурого мужчины с густыми бровями, высоким лбом и зачесанными назад темными волосами было первым, что бросилось ему в глаза прошлым вечером. Каким человеком надо быть, чтобы повесить такое в спальне? Будь на месте Хашвальта кто-то другой, у Базз-Би бы точно все упало.
—Родственник, что ли? ― сварливо поинтересовался он.
— Дедушка, ― подтвердил Хашвальт.
—Дедушка не участвует, ― Базз-Би решительно повернул снимок лицом к стенке. И мысленно сказал: «Ага». Во второй раз.
Хашвальт мыл посуду на кухне. В телевизоре о чем-то бормотал ведущий, варан дремал под корягой, из приоткрытого окна залетали снежинки. Идиллия.
Папки за батареей не было.
Базз-Би уставился на пустое пространство между радиатором и стенкой и до ломоты в пальцах стиснул край стола. Он только что выиграл десять долларов в споре с самим собой, и теперь надо было решать, что делать дальше. Было два варианта — простой и очень простой, обычно Базз-Би с охотой пользовался обоими, но сейчас не устраивал ни один. Причинять вред Хашвальту по-прежнему не хотелось, вопреки логике, здравому смыслу и вообще всему.
— Ты уходишь? — негромко поинтересовался тот, не оборачиваясь.
— Уже ухожу, ― Базз-Би бросил быстрый взгляд на чистые чашки и добавил весело и зло. ― Ты бы и простыни постирал, а то хозяева расстроятся, что на их кровати кто-то кувыркался. Лично я бы расстроился.
Обращенная к нему спина на миг закаменела. В раковине что-то звякнуло и, судя по всему, раскололось. Базз-Би ждал, засунув руки в карманы и покачиваясь на носочках. Шум воды, разбивающейся о керамическую поверхность, казался рокотом Ниагарского водопада.
—Не уверен, что понимаю твой юмор, — ответил Хашвальт спустя столетие.
—Понимаешь, — Базз Би шагнул к нему и грубо ухватил за локоть. — Хватит ломать комедию, ты уже два раза спалился.
Все произошло быстро. В воздухе мелькнул какой-то предмет — солонка или вроде того — и глаза будто кипятком ошпарило. Следом прилетел сокрушительный удар в живот, вышибающий остатки дыхания. Базз-Би согнулся пополам, зашипел от боли, налетев с размаху на какой-то острый угол, и сполз на пол. Кожа горела и плавилась, перед глазами расплывались зеленые пятна с красной окантовкой.
На колени шлепнулось что-то мокрое.
—Вытри лицо, — скомандовал Хашвальт. В голосе, который вчера казался бесцветным, как у информационного терминала, отчетливо звучала сталь. Это был голос человека, который привык отдавать приказы.
Базз-Би ожесточенно тер глаза, пока мир не приплыл обратно в фокус. Первым, что он увидел, было дуло пистолета, направленное ему в лоб.
— Извини, — сухо заметил Хашвальт, — я счел нужным немного уравновесить твое везение.
—Ничего, зато я шикарно потрахался перед смертью, — расцвел ухмылкой Базз-Би, потирая ушибленное плечо. ― Теперь понятно, откуда в этом Версале доски. Ты тоже пришел навестить дедушку?
― Мне тоже иногда везет. Хозяева — мои знакомые, и они недавно сделали ремонт, ― Хашвальт тонко улыбнулся, во всяком случае, улыбнулись его губы, взгляд остался холодным и острым. ― Промахнулись с расчетами стройматериалов, это со всеми бывает. Да, я собирался войти через балкон, ночью. Опасно, но дверные замки слишком сложные.
― Детский лепет у деда замки, ― с наслаждением возразил Базз-Би. ― На двадцать минут работы, и это я еще покурить выходил. Не умеешь — не берись.
― Зато ты не почувствовал опасности, когда свалился ко мне на балкон, — выпустил ответную ядовитую стрелу Хашвальт. Если его и задело заявление про замки, то вида он не подал.
Как же, не почувствовал, со злостью подумал Базз-Би, завозившись на полу. Он начал подозревать неладное после того, как заглянул в холодильник. Про фотографию спросил специально — даже не ожидал, что Хашвальт так легко попадется в расставленную ловушку. После его ответа Базз-Би понял, что напоролся на коллегу, но представить не мог, что он тоже пришел за документами деда — потому что таких совпадений, мать его, просто не бывает.
— Я вроде говорил, что ты спалился дважды? — напомнил он. — Первый раз, когда сказал, что у тебя нет пива. Я нашел целую упаковку на нижней полке. Ну да хрен с ним, с пивом, я сам не знаю, что у меня в холодильнике, особенно когда живу не один. Но тот мужик с фотографии ни хрена не твой дедушка. Это Рудольф Штейнер, австрийский философ, — Базз-Би порылся в памяти и отбарабанил. — В начале двадцатого века основал духовное движение — антропософию, первичное признание получил, как исследователь наследия Гёте и его теории познания. Умер тридцатого марта 1925 года. Я по этому кадру доклад делал, на всю жизнь его рожа в память врезалась.
Хашвальт повел пистолетом ― безмолвный приказ не шевелиться.
― Что ты не дурак, я понял сразу. Про замки не соврал? Имей в виду, это проверят.
Базз-Би прищурился и замер. Мир сузился до размеров черного отверстия, из которого в любой момент могла вылететь пуля.
— Хочешь, я тебе любую квартиру в доме вскрою? В этом или любом другом, на спор. Если проиграешь, в следующий раз подергаю тебя за волосы.
— Это успеется,— ответил Хашвальт — Базз-Би кожей почувствовал, как на по полях его резюме поставили плюс. И страшно хотелось уточнить, к какой части его предложения относится это «успеется», но он чувствовал, что момент неподходящий.
— Раз у нас период «а поговорить», я тоже спрошу,— Базз-Би посмотрел в упор. — У тебя было оружие, так зачем такие сложности?
— Ну, если использовать твою терминологию, я шикарно потрахался, — усмешка на мгновение превратила Хашвальта в какого-то другого человека — перед Базз-Би как будто приподняли краешек маски. — А еще я рассчитывал просто уйти с документами, пока ты спишь. Мой хозяин не одобряет насилия.
— У тебя и хозяин есть? ― недоверчиво спросил Базз-Би. Это уже даже не «Леон», это «Крестный отец» какой-то. ― А руку ты ему целуешь?
Хашвальт пропустил вопрос мимо ушей.
— Слышал когда-нибудь о Ванденрейхе?
— Да иди ты, — уронил челюсть Базз-Би. В социальном слое, к которому он принадлежал, о Ванденрейхе не слышал разве что глухой или мертвый. Эта организация появилась в городе несколько месяцев назад, но этого времени им с лихвой хватило, чтобы прочно взять за жопу всех бандюганов и воротил ― от шпаны типа Базза и его ребят до серьезных людей вроде Кенпачи. Никто и никогда не осмеливался бодаться с Кенпачи, но у Яхве, вроде так звали главного в Ванденрейхе, получилось.
Базз-Би никогда не встречал людей из Ванденрейха. И даже не был знаком с тем, кто встречал. Желающих влиться в банду хватало, но для этого нужно было обладать стальными яйцами и очень большими связями, и хорошо бы в кармане при этом лежала запасная голова. Люди Яхве нигде не светились, чертова элита, и очень не одобряли интереса к себе. А сам лидер, по слухам, терпеть не мог выскочек и спускал их в бухту поплавать.
— Кто послал тебя за документами? ― продолжил Хашвальт. Кажется, реакция Базз-Би его вполне устроила. ― Мне нужно имя.
— Сейчас, ― пообещал Базз-Би, демонстративно похлопав себя по бокам. — У меня в кармане как раз его визитка, донорская карта и семейное фото. Нет, ты серьезно думаешь, что клиенты нам представляются? Я понятия не имею, кто этот тип. Заказ пришел по почте, сумма впечатлила, вот я и взялся. У вас в Ванденрейхе как-то по-другому дела делаются?
― Плохо, ― покачал головой Хашвальт. ― Нужно выяснить, кто, кроме нас, интересуется банкаями. Ты поможешь, ― добавил он, даже не потрудившись придать голосу вопросительную интонацию.
— Значит, не пристрелишь? — уточнил Базз-Би. Недоверчиво, потому что дуло все еще маячило на уровне его носа. Он бы никогда не опустился до того, чтобы о чем-то просить, но, по правде говоря, пожил бы еще. Клиент... Базз-Би ему ничего не должен, даже наоборот — с клиента причиталось за дедов пистолет.
Хашвальт едва заметно кивнул.
— Если все получится, у меня будет повод поговорить с Яхве о тебе.
— Расскажешь историю нашего знакомства?
Базз-Би захохотал, представляя, как Хашвальт обстоятельно и подробно отчитывается о том, как его имели и в какие позы ставили. Он бы душу продал, чтобы поприсутствовать и посмотреть, какое лицо будет у этого Яхве. Если он человек с воображением, то начнет дрочить еще на вступлении.
― Отцензуренную версию, ― уточнил Хашвальт и улыбнулся ― на этот раз Базз-Би показалось, что улыбаются не только губы, но и глаза. — Так что?
От открывающихся перспектив холодило спину и покалывало кончики пальцев. Базз-Би знал себе цену, но никогда не рассчитывал забраться так высоко. Ванденрейх. С ума сойти можно.
Цан Ду, вспомнил он и ответил, шалея от собственной наглости:
― Только я плюс один.
Напарника Базз-Би бы не бросил — даже ради этой Белоснежки и ее сказочного королевства. Слишком много пинков и зуботычин фортуны они поделили на двоих, настало время делиться пряниками.
Хашвальт пристально вгляделся в лицо Базз-Би, как будто пытался прочесть что-то у него на лбу. А потом кивнул еще раз и плавно опустил пистолет.
— Хорошо.
В этот момент Базз-Би казалось, что он и в самом деле самый везучий сукин сын на земле. И плевать, чем это может грозить.
@темы: текст, Юграм Хашвальт, Базз-Би